Линия заданий 14, ЕГЭ по истории

Из исторического документа

«Мы уповаем, что большей части из верных подданных Наших ведомо, с каким прилежанием и попечением Мы сына своего перворождённого Алексея воспитать тщились.

И хотя Мы его многократно и во многие кампании воинские с собою брали, дабы обучить воинскому делу, також иногда и в Москве оставляли, вруча ему некоторые в Государстве управления для предбудущего обучения; а потом и в чужие края посылали, надеясь, что он, видя так регулярные Государства, склонится к добру и трудолюбию.

Но сие семя учения на камни пало: поскольку он не только оному не следовал, но и ненавидел, и ни к воинским, ни к гражданским делам никакой склонности не являл; но упражнялся непрестанно в обхождении с непотребными и подлыми людьми.

Мы, сожалея о Государстве Своём и верных подданных, дабы от такого властителя в худое состояние не были приведены, властью отеческою, по которой по правам Государства Нашего и каждый подданный Наш сына своего наследства лишить, и другому сыну, которому хочет, оное определить волен, и яко Самодержавной Государь для пользы Государственной, лишаем его, сына Своего Алексея, за те вины и преступления, наследства по Нас престола Нашего Всероссийского, хотя б ни единой персоны Нашей фамилии по Нас не осталось, и определяем и объявляем по Нас помянутого престола наследником другого сына Нашего, Петра, хотя ещё и малолетнего, ибо иного возрастного наследника не имеем, и заклинаем прежде помянутого сына Нашего Алексея родительскою Нашею клятвою, дабы того наследства ни в которое время себе не претендовал и не искал».

Из воспоминаний современника

«Как отнеслось население к смерти Ленина? Совсем не так, как изображала иностранная печать. Мой антикоммунизм ни при каких условиях не может сделать из меня лжесвидетеля. Я должен сказать, что, если взять, например, Москву, огромная часть её населения к смерти Ленина отнеслась, несомненно, с печалью, с чувством какой-то важной утраты. Я не говорю о Коммунистической партии. Она всем обязана Ленину и без него не существовала бы. Масса лиц, бывших ничем, благодаря Ленину и сделанной им революции, стала чем-то, подошла к власти, вступила в господствующий класс, и вполне понятно, что эти лица искренно, горько оплакивали того, кто вытащил их из политического небытия, состояния ничтожества. Но печаль, а в причины и мотивы её здесь не вхожу (это сложный вопрос), чувствовалась в рабочей среде, среди мелких служащих и части беспартийной, интеллигенции, с введением ___________________ ставшей активно работать в советском аппарате. ___________________, удалившая удушающие страну порядки военного коммунизма, создала симпатию к Ленину в слоях, далеко стоящих от какой-либо политики. В доме, где я жил, дворником служил безграмотный, в минимальной степени развитой Степан Антонович, после многих лет жизни в столице, в Москве, сохранивший душу крестьянина самого отсталого сельского захолустья. Этот самый Степан Антонович мне поведал, что ему очень, очень жалко, что „Ленин помер“. Когда я спросил: почему же он так жалеет Ленина, он мне ответил: „Да ведь это Ленин приказал открыть рынки и лавки, позволил торговать тем, что нужно. Это после его приказа появился и ситный (белый) хлеб, и настоящий ржаной, и картошка, и сахар. Не сделай этого Ленин, мы бы и по сей день стояли бы голодными в очередях“.

Представление о Ленине как правителе-избавителе от тяжких бед и грабежа было, несомненно, распространено среди крестьянства».

Из письма российского императора

«Милосердый Господь дал нам, дорогой и бесценный Константин, увидеть конец этого ужасного процесса. Вчера была казнь. Согласно решению Верховного Суда, пятеро наиболее виновных повешены, остальные лишены прав, разжалованы и присуждены к каторжным работам или на всю жизнь, или на более или менее долгие сроки. Да будет тысячу раз благословен Господь, спасший нас! Да избавит он нас и наших внуков от подобных сцен! Всё прошло при величайшем спокойствии, порядке и при общем негодовании.

На том самом месте, где пал 14-го бедный Милорадович, мы сегодня отслужили молебен и панихиду по нём и погибшим в тот день. Гарнизон был под ружьём, и зрители все до одного были сильно взволнованы, начиная с вашего покорного слуги. Да будет Господь благословен за это тысячу и тысячу раз! Не подумайте, однако, что я считаю возможным успокоиться в эту минуту; совсем наоборот: я каждому проповедую удвоить внимание, чтоб избежать вспышек и покушений; нужно быть постоянно настороже.

Примите мою самую сердечную благодарность за ваше любезное и милое письмо от 25-го. Ваша дружба - всегда мне лучшая награда; всё, чего я всегда это чтобы вы были довольны бедным вашим братом. Какое другое желал, утешение может у меня быть?

Несколько дней тому назад уехали дети, я же с Божьей помощью рассчитываю выехать с женою послезавтра утром, чтобы 21-го вечером быть в Москве.

С нетерпением жду, что вы мне скажете о результате Комиссии Новосильцева, чтобы порешить насчёт моего путешествия к вам. Дай Бог мне скорее узнать, что ваше следствие тоже кончено. Когда, приблизительно, вы предполагаете, что всё может кончиться?..

...Прощайте, дорогой и бесценный Константин, сохраните благоволение и дружбу к вашему, преданному на всю жизнь сердцем и душой, верному брату и другу».

Из воспоминаний руководителя СССР

«Как известно, крайний консерватизм питает безоглядный радикализм. Вчерашние диссиденты, часть творческой интеллигенции, решительно настроенные вторгнуться в большую политику, очертя голову бросились расширять „ рамки дозволенного“. Отвергая социалистические ценности, те самые, которые ещё вчера были воспеты ими, они требовали немедленного демонтажа всей системы, невзирая на возможные последствия - насилие и потрясения. Но оставалось неясным - о каком же общественно-политическом строе у них шла речь.

В своём выступлении на пленуме я считал необходимым предостеречь от вульгарно-примитивных оценок и нашего прошлого, и общества, созданного за 70 лет. Нельзя видеть в отечественной истории лишь цепь кровавых преступлений. Нельзя глумиться над памятью народа, над его самоотверженным трудом, над его жертвами ради будущего.

Да и сама „перестройка“ своеобразная фаза отрицания, когда мы начинаем освобождаться от всего, что тормозит наше движение вперёд. Благодаря реформам социализм избавляется от деформаций, возвращается к своим истокам и в то же время выходит на новые исторические рубежи.

Но сейчас, когда я перечитываю своё выступление на пленуме, то вижу в нём немало противоречий. Нам казалось тогда, что беды страны не связаны с проявлением каких-то внутренних закономерностей системы, что накопившиеся в экономике, политике, духовной сфере противоречия можно разрешить, не выходя за рамки системы. Тогда мы ещё не подошли к осознанию того, что поразивший страну кризис носит системный характер...

13 марта в газете „Советская Россия“ была опубликована статья „ Не могу поступиться принципами“. Её автор - доцент из Ленинграда _______________. По своему духу, по стилю, по терминологии это был откровенно антиперестроечный манифест. На щит поднимался Сталин и всё, что с ним связано. А поскольку „Советская Россия“ являлась газетой ЦК КПСС, то это выглядело прямым вызовом линии, которая была сформулирована мною и только что одобрена на февральском пленуме.

Реакция секретарей обкомов и даже некоторых членов Политбюро меня обескуражила. При первом же разговоре о статье с коллегами я с удивлением услышал, что некоторые в Политбюро одобряют статью...»

Из письма помещика

«Слухи о войне упорно держались в народе - о войне с англичанкой. Как ни нелепы были эти слухи и рассказы, но общий смысл их был такой: вся загвоздка в англичанке. Чтобы вышло что-нибудь, нужно соединиться с англичанкой, а чтобы соединиться, нужно её в свою веру перевести. Не удастся же перевести англичанку в свою веру - война.

Пришла весна. Пошли слухи о том, что турок против грека бунтует.

- Не против грека, - заметил дьякон на угощении после молебствия у одного крестьянина, - а против... как бишь его зовут, ещё ему деньги собирали, да - против серба...

Султана зарезали. Платки с портретами Лазаря Сочицы и других коробочники носить стали. Черняев проявился... Но всё это не настоящее дело было. Ко всему этому относились как к пустякам. А вот что англичанка, Китай?

Наступила зима, началась мобилизация, и всё также слухи об англичанке, о Китае. Все были убеждены, что весною откроется война с англичанкой. Общий смысл такой: враг - англичанка, союзник - Китай, бунтует против грека (понимай - славяне) - турок, грек какой-то беспомощный.

Началась война. Сначала разговоров было мало. Спросит разве кто: „Чья пошибка берёт?"-или заметит: „Должно быть, нашего царя неустойка, что ополченцев спросили", но потом уже отовсюду только и слышалось: „ Что Плевна?" Но и тут опять-таки англичанка.

- Кузьма-то наш ушёл в Турцию, - сообщил мне как-то Иван-староста.

- В Турцию? Зачем?

- В земляную работу нанялся. Пятьдесят рублей в месяц. И жену, и детей оставил, ушел, нанялся к подрядчику дорогу засыпать.

- Какую дорогу засыпать?

- Толкуют мужики, что от англичанки к Плевне подземная дорога железная сделана, что она по этой дороге ему в Плевну войско и харч представляла...

- Ну!

- Теперь, говорят, эту дорогу Скобелев с Гуркой открыли. Засыпать будут. Рядчики народ для этого и нанимали.

Когда взяли Плевну, я напомнил Ивану про эту дорогу от англичанки.

- Что ж, - говорю, - Кузьма, должно быть, засыпал дорогу?

- Засыпали, - хохочет он, только вот тот, что „про Скобелева", ничего об дороге не говорит».

Из обращения государственного деятеля

Дорогие друзья! Сегодня <...> я ухожу в отставку.

Я всегда говорил, что не отступлю от Конституции ни на шаг. Что в конституционные сроки должны пройти думские выборы. Так это и произошло. Это было очень важно для России. Мы создаём важнейший прецедент цивилизованной добровольной передачи власти, власти от одного Президента России другому, вновь избранному. И всё же я принял другое решение. Я ухожу раньше положенного срока. Я понял, что мне необходимо это сделать. Россия должна войти в новое тысячелетие с новыми политиками, с новыми, умными, сильными, энергичными людьми.

Посмотрев, с какой надеждой и верой люди проголосовали на выборах в Думу за новое поколение политиков, я понял: главное дело своей жизни я сделал . Россия уже никогда не вернётся в прошлое, всегда теперь будет двигаться только вперёд. И я не должен мешать этому естественному ходу истории.

Сегодня я хочу попросить у вас прощения. За то, что многие наши с вами мечты не сбылись. За то, что не оправдал некоторых надежд тех людей, которые верили, что мы одним рывком, одним махом сможем перепрыгнуть из серого, застойного, тоталитарного прошлого в светлое, цивилизованное будущее. Одним рывком не получилось. В чём-то я оказался слишком наивным. Где-то проблемы оказались слишком сложными. Но я хочу, чтобы вы знали. Боль каждого из вас отзывалась болью во мне. Бессонные ночи, мучительные переживания: что надо сделать, чтобы людям хотя бы немного жилось легче и лучше? Не было у меня более важной задачи.

Мне на смену приходит новое поколение, поколение тех, кто может сделать больше и лучше».

Из манифеста

«В прошедшую с Портою Оттоманскою войну, когда победы оружия нашего давали нам полное право оставить в пользу нашу Крым, в руках наших бывший, мы сим и другими пространными завоеваниями жертвовали тогда возобновлению доброго согласия с Портой Оттоманскою, преобразив на тот конец народы [крымские], в область вольную и независимую, чтоб удалить случаи к распрям, происходившим часто между Россией и Портою.

Но ныне, когда, с одной стороны, приемлем в уважение употреблённые до сего времени знатные издержки, простирающиеся за двенадцать миллионов рублей, не включая тут потерю людей, которая выше всякой денежной оценки; с другой же, когда известно нам учинилося, что Порта Оттоманская начинает исправлять верховную власть на землях крымских, и именно: на острове Тамане, где чиновник её, с войском прибывший, присланному к нему от Шахин-Гирея хана с вопрошением о причине его прибытия, публично голову отрубить велел и жителей тамошних объявил турецкими подданными; то поступок сей уничтожает прежние наши взаимные обязательства о вольности и независимости [крымских] народов; удостоверяет нас, что предположение наше при заключении мира, сделав жителей независимыми, не довлеет к тому, чтоб чрез сие исторгнуть все поводы к распрям, и поставляет нас во все те права, кои победами нашими в последнюю войну приобретены были и существовали до заключения мира. <...> По долгу предлежащего нам попечения о благе и величии отечества, стараясь в пользу и безопасность его утвердить, как равно полагая средством, отдаляющим причины, возмущающие мир, между империями Всероссийскою и Оттоманскою заключённый, который мы сохранить искренно желаем, не меньше же в замену и удовлетворение убытков наших, решили мы взять под державу нашу полуостров Крымский, остров Таман и всю Кубанскую сторону».

Из письма государственного деятеля

«Ужасный день настал, милая матушка, и, согласно вашего приказания, я сообщаю вам о происшедшем. Сегодня я получил доклад Верховного суда, составленный кратко, и он дал мне возможность, кроме пяти человек, воспользоваться данным мне правом, - немного убавить степень наказания. Я отстраняю от себя всякий смертный приговор, а участь пяти предоставляю решению суда . 24 приговорены к вечной каторге вместо смертной казни . В числе этих находятся Трубецкой, Оболенский, Волконский, Щепин, Ростовский и им подобные.

Сегодня вечером выезжает Чернышёв и, как очевидец, может рассказать вам все подробности. Извините за краткость изложения, но, зная и разделяя ваше беспокойство, милая матушка, я хотел довести до вашего сведения то, что мне уже стало известным.

Милая матушка. Час тому назад мы вернулись сюда, и, по полученным сведениям, везде всё спокойно, царит единодушное возмущение, а что всё наконец кончено, производит всеобщее довольство. Подробности казни (т . е. чтения приговора и самой казни), как она ни ужасна, убедили всех, что одураченные люди заслужили эту кару, почти никто из них не раскаялся ; зато пять казнённых проявили большее чувство раскаяния, особенно Каховский, который, идя на смерть, сказал, что молится за меня. Его единственного я и жалею . Да простит ему Господь и умиротворит его душу . Войска были великолепны и дух их прекрасный . Завтра мы на площади отслужим молебствие; эстрада находится как раз на том месте, где погиб несчастный Милорадович.

Будет всё это грустно, но и торжественно, когда вспомнишь об этом дне жестокого испытания и ужаса» .

Из воспоминаний современника событий

«Царь Фёдор умер на 22-м году жизни, не оставив после себя детей. Царевич Иоанн и царевна Софья были его единоутробные брат и сестра. Царевич, хотя младший и от другой матери, сначала наследовал ему, ибо старший брат был неспособен к правлению. Но вскоре затем Иоанн был также избран, объявлен и коронован в цари происками сестры своей Софии, хотя он страдал падучей болезнью и подвергался ей ежемесячно, как и брат его, от неё даже и умерший.

Софья простирала честолюбивые замыслы на правление царством, хорошо предвидя, что может сделаться самовластной правительницей великого государства по причине слабоумия Иоанна и малолетства при ней только титул царей, ей же достанется вся власть.

Опасаясь, что противниками её замыслов могут сделаться придворные и знатные люди, в частности из расчётов личного честолюбия, вообще же из нежелания видеть во главе правления женщину, Софья, при посредстве Хованского, которого она склонила на свою сторону, стала возбуждать стрельцов, род милиции, подобной турецким янычарам.

Под предлогом мщения за смерть Фёдора, который был будто бы отравлен, стрельцы произвели такое кровопролитие между знатными, что если бы Софья, видя бунтовщиков, зашедших слишком далеко, не вышла к ним из царских, которым предоставится палат, то они продолжали бы резню виновных и невинных, присваивая себе их имущество. Бояре, или сенаторы, и патриарх со своей стороны спешили остановить кровопролитие, и, когда жар мятежа несколько утих, царевич был ими коронован царём ко всеобщей радости русских. очень красив и строен собою, и острота ума его даёт большие надежды на славное царствование, если только будут руководить им умные советники.

Принцесса Софья не очень была довольна его избранием, ибо она предпочитала видеть корону на голове Иоанна, брата единоутробного и единокровного, который был бы царём одним, без сотоварища, причем ей по праву принадлежало бы регентство.

Честолюбие не допустило царевну скрывать долго своё неудовольствие; она, утверждая, что этим наносят оскорбление его старшему брату. Бояре и патриарх представляли ей неспособность Иоанна, принца больного, слепого и наполовину парализованного».

Из мемуаров иностранного государственного деятеля

«Царь отрёкся от престола. _______________________ правительство, состоявшее из либеральных и радикальных государственных деятелей, было почти немедленно признано важнейшими союзными державами. Царь был арестован; была признана независимость Польши, и было издано обращение к союзникам, в котором говорилось о праве народов на самоопределение и об обеспечении прочного мира. Знаменитый приказ, отменявший отдание чести и смертную казнь за военные преступления, уничтожил дисциплину в армии и флоте. Петроградский Совет солдатских и рабочих депутатов, сыгравший такую значительную роль в революции и послуживший образцом для всех подобных советов, быстро образовывавшихся по всей России, был независимым от правительства учреждением и вёл самостоятельную политику.

Совет обратился ко всему миру с призывом заключить мир без аннексий и контрибуций, укреплял своё влияние и связи и почти всё время рассуждал об общих принципах. С самого же начала было ясно, что эта организация и правительство преследуют различные цели. Петроградский Совет стремился подорвать всякую власть и всякую дисциплину, между тем как целью правительства было сохранить и то и другое в новых и более приемлемых формах.

Когда оба соперничающих органа оказались на непримиримо враждебных позициях, Керенский, принадлежавший к умеренным членам Совета, стал на сторону правительства и принял пост министра юстиции. Министры важно шагали по кабинетам и дворцам и, произнося цветистые и сентиментальные речи, выполняли свои административные обязанности.

Деятели прогрессистов Гучков и Милюков, доброжелательные и простодушные марионетки, скоро сошли со сцены. Они сыграли свою роль в происходившем поразительном разложении. Почтенные и по-своему мужественные люди, они сходили со сцены, мучимые раздумьем. Гучков ' сказал: „Остаётся ещё недоказанным, что же мы представляем собой - нацию свободных людей или сброд взбунтовавшихся рабов“. Но среди всеобщей болтовни слова перестали действовать» .